Анисимов О.С. Кант
Возникновение методологии в СССР как выделившегося звена философии тесно связано со специфической самоорганизацией в «живом мышлении», в дискуссиях проблемной ориентации в любом типе деятельности, с включением в ориентацию и самоорганизацию оперирования схемами, в том числе схематическими изображениями. При устремленности на постановку, а затем и решение, проблем, формулирование задач и т.п. основная роль в самоорганизации и организации коммуникативных взаимодействий отдавалась средствам организации дискуссий, особенно рефлексивно направленных дискуссий [44; 46; 47]. Тем самым в коммуникативном механизме уделялось особое внимание схемам инструментально-критериального типа, являющимся исходной базой появления «предикатов», понятийно-категориальных парадигм как результатов конструирования арбитражного арсенала. Само мышление, еще со времен Аристотеля, предполагает соотнесение двух диалектически противоположных моментов, «субъекта», как выразителя материала мысли, и «предиката», как выразителя существенного, неслучайного в его инструментальном выражении [37]. Поэтому, чтобы было введение мышления, необходимо предполагать в коммуникации как взаимодействие «автора», «понимающего» и «критика», а также совмещающего их усилия «организатора», так и «арбитра», обеспечивающего критериальную оценку хода дискуссии и этим ведущего дискуссию к неслучайности завершения и обогащения по содержанию за счет учета действий и содержания критика.
Но особая роль арбитра становится плодотворной при адекватной реализации им своей функции, включая создание, оперирование и совершенствование арбитражных средств. В самом порождении и совершенствовании таких средств ключевую роль играет «схематизация» материала мысли, предлагаемого автором и критиком и переход в схематизации от уподобления к конструированию, т.е. от «a posteriori» к «a priori» в формах схемотехники. Чтобы соблюдать достаточный уровень результативности и адекватности в конструктивных действиях необходима рефлексия своих действий, рефлексивная самоорганизация, включая самокоррекцию, перспективу создания рефлексивных критериев и т.п., а затем и самокоррекцию под особенности созданных средств, критериев в ходе их применения. Именно такие усложнения и привели инициативную группу логиков к методологии в конце 50-х – 60-е годы XX в., к инструментализации механизмов мыслекоммуникации, раскрытию особенностей языка, речи, мышления, логики [14; 35].
В то же время осознание великой перспективы культуры мышления в СССР при интеграции методологии в основные звенья интеллектуальной практики стимулировало к внесению механизма воспроизводства самоорганизованных мыслителей по образцу членов методологического сообщества ММК (Московского методологического кружка). В 1978 г. мы решили разрабатывать такой механизм [21]. С учетом требований образовательной функции исторические образцы мышления в ММК должны были модифицироваться в «методологические эталоны» с эталонизацией и самой «педагогической» деятельности. В первом направлении возникли задачи «парадигматизации» языка и нами была построена «М-азбука», прототип последующего методологического словаря [13; 23]. Во втором направлении была осуществлена модификация технологий педагогической организации освоения парадигмы и решения методологических задач и проблем [5]. С учетом появившегося игромоделирования в его методологической организации (с 1979 г.), мы создали педагогически ориентированную игротехнику [4; 6; 18]. Однако все технологии мышления опирались на тот механизм самоорганизации, который мы разработали в предварительном варианте до встречи с методологией и дополнили тем, что было характерным в методологии – разработкой схем «обычного», структурно-логического, типа и собственно схематических изображений, как средств решения коммуникативных задач и проблем. Был создан в середине 70-х гг. «метод работы с текстами» [11]. Он оказался универсальным технологическим комплексом в осуществлении переходов от начального ко все более высоким уровням развитости механизма мышления с включенностью как семиотического, так и логического и онтологического слоев мышления, сопряженных с рефлексивным сопровождением и открытостью к самокоррекции.
Привлекая новые интеллектуальные силы в методологию и предлагая им пройти адаптационный период в рамках ММПК (Московского методолого-педагогического кружка) мы предполагали МРТ как комплекс задач, решая которые человек обретает способность к мышлению и опыт саморазвития в переходе ко все более сложным, приближающимся к «практическим» задачам. Кроме того, осваивалась типовая парадигма М-средств («Азбука») для неслучайной самоорганизации в ходе решения «учебных» и «практических» задач. Однако, чтобы успешно осваивать эти мыслительные средства, необходимо было пройти путь схематизации текстов, изображений и наладить субъективные механизмы на корректное оперирование схемами в их инструментальности и содержательности. Именно проходя этот путь человек делает подконтрольным формирование и укрепление механизмов «рассудка» и «разума», встречается с теми особенностями мышления, о которых размышлял И. Кант, а затем и другие представители немецкой классической философии. Для понимания глубины воззрений Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля неоценимым подспорьем и выступает личная практика схематизация и ее рефлексии, совершенствования схемотехники как общей базы мыслетехники.
